На прошлой неделе у Лёхи были каникулы, и он ленился. Вообще ничего не хотел делать. Меня неизменно поражает эта его способность – казалось бы, даже когда ты отлыниваешь от своих обязанностей, то всё равно что-то делаешь. Как это обычно бывает у людей? Ну да, ты не решаешь задачу, но в это время ты что-то смотришь, во что-то играешь, болтаешь с кем-нибудь, чай пьешь, в конце концов. Лёха умеет делать совсем ничего. Вот он проснулся – и лежит. Лежал, лежал. Подумал, что хорошо бы пойти что-то съесть. Уж было пошёл.

А тут я ему:

– Сначала надень штаны!

Он сразу назад в кровать. Штаны – это трудно.

И лежит дальше. Отдыхает. От чего – непонятно. Вроде, день только начался.

Проходит какое-то время, мне становится стыдно, что ребёнок до сих пор голодный. Сама несу ему штаны. Надел. Дошёл до кухни, сел за стол. Сидит ждёт завтрака. Если перед ним не поставить тарелку с едой – так и будет сидеть и ждать. Хотя, казалось бы: вот он, холодильник, вот она, плита, вот посудный шкаф – бери что угодно, накладывай!

Но ему очень трудно всё это даётся.

Потом встаёт страшный вопрос о том, не заправить ли ему кровать. Чтоб не заправлять, Лёха снова в неё ложится. Вроде как если ты в кровати, то заправлять её не нужно.

Лежит тихо-тихо, чтоб не замечали. А то заметят – и опять заставят что-нибудь делать. Например, умываться, а то и вовсе книжку читать.

Через пару часов Лёхе всё же становится скучно, но он справляется со скукой, не вылезая из кровати. Лего туда берет. Или пластилин. И занимается творческой стройкой. Но не слишком энергично, торопиться-то некуда. Любимый Лёхин вариант – затащить в кровать кошку, с ней там можно и весь день провести.

И в таком режиме – один день, другой, третий.

– Лёш, может, пойдешь со мной в магазин?

– Не, я лучше тут побуду.

– А чем займёшься?

– Ну… ничем?

А ведь Лёха вовсе не флегматичный увалень, а тот самый ребёнок, от активности которого в школе у всех голова кругом! Как-то это плохо монтируется в моём сознании.

– Хорошо бы, – говорит, – порисовать.

С мечтательной интонацией.

– Так давай?

– Да что-то карандаши у меня сломались.

– А ты возьми точилку и поточи.

– Ну где там ещё эта точилка...

– Я тебе дам.

– Да ладно, можно и не рисовать.

Я теряюсь и начинаю искать объяснения происходящему. Что если ребёнок не верит в свои силы? Или живёт в своих фантазиях и ему достаточно представлять, как здорово он мог бы нарисовать, а реализовывать это совсем необязательно? Или мы редко его хвалим и он недостаточно мотивирован?

Звучит, вроде, довольно убедительно – но посмотришь на Лёху, и становится ясно, что не в мотивации тут дело. Ему просто лень.

Как говорит дочка Леечка: зачем что-то делать, если можно этого не делать?

Ну ладно. Каникулы. Отдых. Бывает.

Но вчера Лёха меня окончательно сразил.

Говорит утром, жалобно:

– Ужасно я ночью замёрз. Так холодно было.

– Да? – недоуменно спрашиваю я.

Вроде, и отопление давно включили, и одеяло у него пуховое.

– У тебя холодное одеяло? – уточняю.

– Так он не под одеялом лежал, а на нём! – фыркает вездесущая Адель.

– Всю ночь? На одеяле? – обескураженно спрашиваю я.

– Ну да.

– А что ж ты под него не залез, Лёшенька? Если ты замёрз?

– Ну я про это думал, – рассудительно отвечает Лёха. – Но что-то мне было так лень…

Автор: Яна Соколова